"Сколько себя помню, столько времени и верю в Аллаха". С этой фразы началась беседа Рафика-хазрата Минниахметова с корреспондентом "" . Он из того нового поколения мусульман, которые обратились к религии в самом начале 1990-х годов. Его путь в духовенство классический пример для этого поколения: вуз, медресе, обучение за рубежом, работа в местном приходе.
Рафик-хазрат, расскажите о том, как в последнее десятилетие 20 века обычный студент советского вуза в итоге мог оказаться в одном из университетов Саудовской Аравии.
В 1990 году я был студентом географического факультета Башкирского государственного университета (БГУ). В те годы в Уфе стали открываться разные курсы для интересующихся Исламом. Мои друзья увидели объявление о том, что набирается группа слушателей на курсы арабской графики и чтению Корану и предложили мне записаться на них. "Ты не пьешь и куришь, иди туда учиться", - сказали они. Мне это стало интересно.
Параллельно с учебой в БГУ я изучал Ислам, читал Коран, научился брать тахарат, читать намаз. После окончания географака я поступил в медресе города Октябрьск, где ректором тогда был Гусман-хазрат Исхаков. Там я отучился один год. В медресе в основном турки преподавали и у нас все преподавание велось по ханафитскому мазхабу.
Через год я поехал в Москву, так как готовился к поступлению в Международный исламский университет города Медины (Саудовская Аравия). В Москве происходил отбор студентов. Арабы, с которыми мы там общались, сказали нам, что мы неправильно читаем намаз, поскольку Пророк Мухаммад (с.а.в.), по их мнению, делал это иначе. Однако мой друг ответил, что если наши предки веками читали намаз в соответствии с ханафитской традицией, то и мы должны ей придерживаться. Я с ним был полностью согласен.
Отправляясь в Саудовскую Аравию, Вы принципиально для себя решили, что останетесь в рамках правовой школы Абу Ханифы?
Да, в 1992 году я поступил на шариатский факультет университета Медины. Я ехал туда уже сформировавшейся личностью, имея светское и религиозное образование, полученное в России.
В Саудии я сначала два года учился на подготовительном отделении, а потом четыре года на факультете шариатских наук.
Как проходила там Ваша учеба?
Было полезно. Преподавали нам в соответствии четырем мазхабам фикха. Больше внимания даже уделяли трем мазхабам: ханафитскому, маликитскому и шафиитскому. Ханбалитского мазхаба почти не было. Дело в том, что на шариатском факультете учились студенты со всего мира и преподавательский состав был интернациональным.
Однако существует мнение, что в саудовских учебных заведениях пропагандируют бехмазхабный ислам. Это не так?
Смотря где учиться. На нашем факультете такого не было. Но вот на факультете хадисов преподавали ученики имама Аль-Албани, поэтому среди их студентов встречались бехмазхабники. На нашем же факультете даже студентов-арабов было мало. Я был далеко не единственным, кто не отказался от ханафитского мазхаба за годы учебы в Саудовской Аравии.
То есть проблем с навязыванием вам т.н. салафитской идеологии у Вас не было?
Там не было. С этим я столкнулся, вернувшись в Россию со стороны некоторых татар, которые где-то научились этому у арабов.
Бытует такое мнение, что нельзя отпускать молодых ребят на обучение в Саудовскую Аравию. Вы с этим согласны?
Смотря о ком говорить. Если это мальчишки 15-16 лет, то нельзя. Если же это более или менее сформировавшаяся личность, которая уже успела получить в России не только религиозное, но и светское образование, то проблем больших я не вижу. Пусть учатся.
Но ведь идеологию можно поменять и в 25 лет?
Если человек приехал получать знания, то у него не будет времени на разные глупости. Среди студентов были группы по интересам, которые в свободное от учебы время посещали разных салафитских шейхов. Но у меня на это просто времени не было. Если студент будет прилежно учиться по программе, то все его время будут занято. Это вопрос собственного желания.
Сложно было возвращаться в Россию?
За шесть лет в мусульманской стране привыкаешь к другой среде. Другие нормы морали, например, там люди ходят на улицах одетые, а не как у нас летом – полуголые... и многое другое.
Когда возвращаешься в Россию не совсем понимаешь ситуацию. В этот момент должен быть рядом человек, который помог бы адаптироваться. Я не нашел такого человека, поэтому внутренне сложно было. Но постепенно привык. Важную роль тут сыграло то, что я уехал из страны не мальчиком, а в зрелом возрасте. Пришлось думать о том, как свои шариатские знания адаптировать под страну, в которой живу.
Как быть тем выпускникам, которые сейчас возвращаются в страну? На ваш взгляд, как им лучше адаптироваться?
С ними необходимо вести работу, встречаться с ними. В этом году муфтий организовал встречу с выпускниками саудовских университетов, которые недавно вернулись в Татарстан. Это очень правильное начинание, которое надо продолжить.
Мне кажется, также важным, чтобы возвращающиеся в страну студенты чаще встречались с людьми, которые в прошлом тоже учились за рубежом. Они могут поделиться опытом адаптации, дать дельные советы.
После возвращения в Россию, вы сразу стали работать в Набережных Челнах?
Да. Сначала я работал в медресе "Танзеля". Преподавал практически все предметы. Но в основном арабский язык и ханафитских фикх. Потом открыли медресе при "Ак мечети", там я проработал 12 лет.
За 12 лет работы Вами многое было сделано. Мечеть считают одной из самых образцовых в Татарстане.
Мы в своей работе всегда опирались на исламские традиции нашего народа. Именно это сделало мечеть притягательной.
На практике традиция это адап и ахляк. Поведение, уважение к старшим. Ведь люди смотрят на поведение людей, они в мазхабах не разбираются.
Мы не пошли путем такфира и постоянным поиском бидгатов. Этому пути мы предпочли путь просвещения и образования. Людей отталкивают агрессивность и навязчивость.
Те, кто отрицают мазхабы занимаются такфиром, для них, если человек еще не читает намаз является кяферым, то есть неверным. Мы же считаем, что необходимо заниматься исламским призывом и просвещением. Мы за созидательный путь.
Когда 12 лет назад я приехал в "Ак мечеть" на ийля-намаз собиралось максимум 10 человек. Сейчас уже 100 человек, а на жомга-намаз мечеть забита, собирается несколько сот человек. У нас сформировалась своя махалля. В медресе сейчас учатся около 1000 человек, всего 40 групп. Женщины-мусульманки приходят и готовы бесплатно преподавать.
Есть свои проблемы. В основном финансового характера.
Несмотря на то, что в Набережных Челнах у Вас все было хорошо, пять месяцев назад Вы сменили место жительства и работы. Сейчас вы имам-мухтасиб Альметьевска и Альметьевского района. Расскажите о новом этапе Вашей работы. С какими трудностями пришлось столкнуться на первых парах?
Я понимал, что будет сложно. Первые два месяца из-за того, что в Альметьевске негде было жить, я каждый день приезжал туда на машине из Набережных Челнов. Сейчас же появилась возможность постоянно находиться в городе.
Работы много. В городе девять мечетей, но, например, ийля-намаз в них начинался в разное время. На данный момент удалось установить одно время начала ийля-намаза. Кроме того, после намаза не читался Коран и не делался тасбих. Ситуацию удалось исправить.
Странной была ситуация с оформлением бракосочетания – никаха. Если, предположим, в центральную мечеть Альметьевска приходила межнациональная пара, чтобы договорится об организации никаха, то служитель мечети начинал допрос христианской невесты, в частности, он интересовался насколько строго она соблюдает христианские заповеди. Если, по мнению служителя, девушка в недостаточной мере отвечала статусу "человека Книги", то он призывал ее относиться серьезнее в следовании христианским заповедям. Фактически, в стенах мечети происходила пропаганда христианства! Сейчас мы поступаем иначе. Если в мечеть обращается молодой человек, который планирует прочитать никах с христианкой, то мы предлагаем невесте произнести шахаду и принять Ислам. Только так.
Надо думать, это далеко не единственные проблемы, с которыми Вы столкнулись?
Вообще приходилось много заниматься разъяснительной работой. И приходу и светской власти приходилось объяснять позицию ДУМРТ. Среди прихожан были те, кто считал Курултай на котором избрали нового муфтия недействительным.
К сожалению, среди тех, кто ходит в мечети в Альметьевске много людей политизированных. В деревнях ситуация другая, но в городе сложнее. Есть ощущение того, что какие-то силы хотят использовать мусульман. Сложно такую ситуацию переломить. Главный метод – это разъяснение. Это соответствует духу нашего народа.
Рафик-хазрат, и в заключении, какое значение для Вас имеет слово традиция?
Понимаете, радикальными выходками людей в мечеть не приведешь. Если всех не читающих намаз называть кяфирами - это тупиковый путь.
Я много где бывал: в Саудовской Аравии, Пакистане, Турции. Везде существуют проблемы между мусульманами. Везде есть борьба. Но когда я смотрю на историю наших предков, то понимаю, что у нас до разделения на кадимистов и джадидистов всегда было религиозное единство. До 1905 года татары-мусульмане идеологически были едины, а потом начался явный раскол.
Пример наших предков, которым веками удавалось быть едиными, для меня является образцом. Их взгляд на религию и дагват надо изучать и использовать. В плане же воспитания и нрава примером для подражания являются наши старики.
