5 октября в Духовном управление мусульман прошла пресс-конференция на тему "Что такое традиционный ислам". Председатель Совета улемов РТ Рустам хазрат Батров вместе с временно исполняющим обязанности председателя ЦРО-ДУМ РТ Абудллой хазратом Адыгамовым раскрыли понятие "традиционный ислам" для присутствующих и ответили на вопросы журналистов. Ниже мы приводим речь Рустама хазрата, в которой улем объясняет смысл термина "традиционный ислам".
Бисмилла ир-Рахман ир-Рахим!
Ассаляму алейкум уа рахмаллахи уа баракатуху!
Проблемы традиционного ислама в последнее время очень активно обсуждаются. И, конечно, возникает потребность в том, чтобы дать некое определение тому, что мы имеем в виду под традиционным исламом.
Сам термин «традиционный ислам»- это вынужденный термин. Если посмотреть, к примеру, работы ныне, к сожалению, покойного Валиуллы хазрата, то даже там мы увидим, что он, будучи одним из главных идеологов традиционного ислама, использует разные понятия: традиционный ислам, мазхабический ислам, пророческий ислам, даже ретроориентация, -разные термины.
Традиционный ислам- это просто ислам. Но поскольку в последние годы мы видим, что вроде бы ислам един, но, тем не менее, мусульмане разные, и это отличается от того, что у нас всегда было. Одни называют себя салафитами, другие иначе. Возникла потребность как-то обозначить то, что было у нас веками, так и родился этот термин «традиционный ислам». Многие носители традиционного ислама и не знают, что они являются носителями традиционного ислама. Это и есть как таковой ислам.
Необходимо уточнить, что не все татарское есть традиционное. Смысл традиционного ислама не в том, чтобы скалькировать, скопировать все то, что есть у татар, и назвать это традиционным исламом. Ислам пришел в этот мир не для того, чтобы узаконить все, что было, но чтобы все таки привести людей к чему-то лучшему, преобразовать их жизнь, поэтому некой нормативностью понятие «традиционный ислам» обладает. То есть не просто узаконить все, что у нас было, но подвести людей к определенным изменениям.
Чтобы понять, что такое «традиционный ислам», для начала необходимо понять, что такое ислам, как он устроен, как сами мусульманские богословы смотрят на ислам изнутри. Само слово «ислам» происходить от слова «таслим», когда ты вверяешь себя воле Бога, таким образом, ислам- это путь человека, путь трансформации личности, выхода от индивидуального бытия к более высоким уровням бытия, превосхождение своего эгоцентризма, то есть это некая практика, которая меняет самого человека. Мусульманское богословие настаивает, что эти преображения в человеке происходят внутри трех наук. Собственно эти три науки и формируют базис для понятия «традиционный ислам». Эти науки восходят к древнему преданию, согласно которому к благословенному Пророку (да благословит его Аллах и приветствуют) пришел некий незнакомец и задал ему несколько вопросов:1. что есть вера, 2. что есть религиозная практика и 3.что такое ихсан. Отвечая на эти вопросы, в частности на первый вопрос, Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) назвал шесть столпов веры, и из этого выросла целая наука, по-русски мы ее называем «вероучение»- то, во что нужно верить, каким должно быть мировоззрение, если мы хотим пройти этот путь трансформации, если мы хотим вырасти к чему-то большему, мы должны правильно оценивать этот мир. То есть это наука, которая помогает верующему сформировать свое мировоззрение. Отвечая на второй вопрос «что есть религиозная практика», Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) называет всем известные пять столпов ислама, то есть пять столпов исламского богослужения- ‘ибадат. Из этого выросла наука «фикх», «Шариат», которая отвечает за поведение человека, помогает ему, отвечает на вопрос «что нужно делать». Если в первом случае ставится вопрос «во что нужно верить, как думать», условно говоря, то здесь- «что нужно делать», как нужно себя вести. И третья наука- «что есть добродетель». Отвечая на последний вопрос. Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) сказал, что ты должен жить, как будто ты видишь Бога. Хотя ты его не видишь, но он тебя видит. Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) говорил об искренности, о чувственном наполнении первых двух дисциплин. Ты должен творить добро и жить таким образом, чтобы ничего не ожидать взамен, искренне отдавая это миру, не стоя на торгашеской позиции взаимовыгоды: ты мне, я тебе. Категорический императив Канта в этом пересекается с вышеуказанной идеей. Есть даже такая легенда о том, что Кант взял эти идеи у мусульманских мыслителей, в частности у имама Газали. Только Кант лишил его религиозного контекста: ты должен творить добро ради добра; а в исламе ты должен творить добро ради Бога, не ради того, чтобы почувствовать себя хорошим, не ради того, чтобы получить какую-то ответную выгоду, но отдавая и ничего не ожидая взамен. Из этого сформировалась наука «Иль муль ахляк», «тасавуф», ее по-разному называют. Мы чаще говорим: «мусульманская этика».
Вот три науки: вероучение, каноническое право и мусульманская этика. В рамках этих трех наук и происходит духовное становление личности. Со временем опыт этих трех дисциплин был отточен, был накоплен в виде соответствующих направлений, соответствующих школ. Внутри исламского вероучения сформировалось две школы: матуридитская и ашаритская; внутри исламского канонического права- четыре мазхаба, и внутри мусульманской этики- двенадцать так называемых тарикатов. Формально говоря, следование этим школам- это и есть традиционный ислам. Эти школы и есть сама традиция, они прошли проверку временем, они аккумулировали, сконцентрировали за это время в себе все самое лучшее. Традиционным мусульманином является тот, кто следует этим толкам. На Кавказе следуют своим толкам, в других регионах своим толкам, а у нас, у татар внутри акыды следуют матуридитской школе, внутри вероучения, внутри исламского права- ханафитскому мазхабу, внутри науки тасавуф традиционно следуют накшбандии.
Теперь нужно сказать, чем отличается толк, который избрали наши предки, от других толков. Если мы возьмем матуридитскую акыду, то главнейшим пунктом там является очень ярко выраженная направленность на мирное, толерантное существование с другими точками зрения. В матуридитской акыде принято так называемое двухсоставное определение веры. Смысл его в следующем. Сам имам Абу- Ханифа говорил, что нам все наши разногласия нужно оставить на суд Богу: кто правильно исповедует религию, кто неправильно, кто искренне, кто лицемер,- не нам судить, об этом должен знать Господь. Оставим все это на суд Бога. Такое суждение возможно только, когда есть двухсоставное определение веры. Трехсоставное говорит, что еще деяния являются частью веры. Нет деяния, значит, человек автоматически становится в наших глазах безбожником, поэтому любого оппонента можно поставить вне закона, признав его неверным. Абу-Ханифа говорил иначе. Если человек сказал, что он мусульманин, уверовал в это в сердце, для нас он мусульманин. Мы не имеем право судить кого-то, искренен он, не искренен, в этом Всевышний разберется. Такой подход позволил выстроить пространство для мирного сосуществования различных воззрений, и татарам это очень легло, потому что мы всегда жили в иноконфессиональном окружении. Поэтому эта акыда очень комфортно ложилась на ту историческую действительность, в которой проживали татары. И сам имам абу-Ханифа жил в достаточно смутное время и был озадачен тем, как сделать так, чтобы религию никогда не использовали в политическом противостоянии, чтобы политические конфликты не решались под религиозными знаменами, иначе будет война, которую не остановить. Он как раз сказал: «Все, хватит споров, оставим все на суд Всевышнего, а здесь давайте объединимся для решения общих для всех проблем». Это основной пункт, который отличает двухсоставное определение веры от других толков. Вот именно это двухсоставное определение веры является сегодня одним из тех пунктов, который пытаются просто низвести на нет. Салафитская идеология очень агрессивно навязывает именно трехсоставное определение веры, вплоть до того, что даже подделываются татарские книги. Был случай, когда в учебнике Ахмада кади Максуди было подделано определение веры. Это целенаправленное, агрессивное, циничное навязывание. Это спекуляция авторитетом. Делали это достаточно известные лица, которые сегодня говорят, что их несправедливо угнетают. Сегодня за этот пункт борются. Если мы отказываемся от этого двухсоставного определения веры, то мы при определенном толковании можем судить, кто из вас более верующий, кто правильно оделся, кто неправильно, кто истинный муфтий, кто не истинный, этот правильный имам, этот неправильный. Мы хоть и отмеживаемся от них, но те люди, которые вершат теракты, они ведь называют себя мусульманами, они же находят оправдание своих дел. Но ведь мусульманин ни при каких условиях не имеет право убивать другого мусульманина. Но они находят себе такое оправдание, не считая другого мусульманином, именно из-за того, что в основе их рассуждений лежит трехсоставное определение веры. Он неправильный, у него неправильные деяния, он неверный, значит с ним можно расправляться как угодно.
Исламское каноническое право. У нас ханафитский мазхаб. Отличительная черта ханафитского мазхаба- это рациональность. Как вы знаете, внутри исламского богословия было исторически две школы. Люди- буквоеды, формалисты, законники. Они говорят: «Мы лишь повторяем то, что сказано в Коране». Была вторая школа- Асхаб ар-Рай-, люди, которые пытались понять. а почему Господь установил то или иное предписание. И уже понимая это, вдумчиво подходили к применению религиозной практики. Имам Абу-Ханифа как раз был одним из таких лидеров рациональной школы внутриисламского богословия. Он разработал метод правового толкования «истихсан», смысл его в том, чтобы выбирать лучшее. Надо и букве закона следовать, но в первую очередь надо понимать, для конкретной ситуации какое решение будет лучшим, выбирать лучшее. Или можно сказать иначе, вдумчивый подход. Он анализировал, входил в глубь ситуации, понимал, как нужно действовать в том или ином случае. Отсюда проистекает идея национальных обычаев, если народ что-то принял, поддерживал в течение веков, значит, это не просто так. Ориентация на национальные обычаи- это следствие вдумчивого подхода. Истина, когда входит в историческую плоскость, она неизбежно приобретает некие исторические формы. Даже Бог, Абсолют, говоря с нами через Коран, говорит на понятном нам языке, понятными для нас образами. Вечная исламская истина, разливаясь по всему миру, неизбежно приобретает те формы, которые присущи для разных местностей. И национальные формы- это выражение единой истины ислама так, как это нужно именно здесь. На мой взгляд, это следствие вдумчивого подхода. Поэтому в ханафитском мазхабе это никогда не отрицается, потому что это разумно, это нужно. Эти традиции проистекают из самой практики реалий нашей жизни, и глупо их отрицать. Допустим… Когда засучивают брюки. В средневековье в арабских странах, когда по дороге идет скот, который испражняется, и по той же дороге идет человек. Естественно можно запачкать одежду, и в результате она будет не пригодна для ритуального очищения. Конечно, там нужно засучивать брюки. Но у нас, зимой, в наших условиях, тем более в наше время, есть ли смысл в такого рода буквалистской интерпретации истины,- это большой вопрос. Поэтому отличительная черта ханафитского мазхаба- это вдумчивость, рациональность. Но эта рациональность все таки ограниченная, то есть не все подряд нужно переосмысливать, потому что в вопросах ‘ибадата, к примеру, имам Абу-Ханифа говорил, что здесь нужно принимать то, что есть. Тем не менее, ориентация на вдумчивый подход- это характерная черта татарского народа. Поэтому татары всегда были очень грамотными, самый просвещенный народ в Российской империи. Умели читать и писать, хотя не было никакой государственной системы образования. Тянулись к книгам, отсюда спрос на книгопечатание. Я думаю, что с этим связано и рождение джадидизма, как некоего рационального направления. Я не говорю, что джаждидизм- это традиционный ислам, но он проистекает из почвы этого рационального, вдумчивого подхода к религии.
И третья составляющая- это нравственность. Суть идеи в том, что нужно все делать ради Бога, не ради себя самого любимого, отдавая это в мир, не ожидая ничего взамен. Сложностью на этом пути является наше эго, нафс. Смысл духовного пути как раз и заключается в том, чтобы превзойти это эго и выйти на более высокие уровни бытия. Сегодня, конечно, тасавуфовские традиции в значительной степени утрачены, но атмосфера тасавуфа еще живет в татарском народе. Традиционная религия не потрафляет твоим эгоистическим устремлениям, она наоборот приучает к тому, что ты должен убирать свое эго, потому что эго есть преграда. Если ты уберешь эго, то ты узришь истинную реальность. В традиционном обществе до сорока лет ты должен чай подносить, убирать свое эго. А в салафитской традиции, почему это так нравится молодежи, потому что там говорят: «Да зачем тебе это все, старые имамы, учителя мазхабов, вот тебе Коран, вот тебе Сунна, иди и толкуй!». И семнадцатилетний парень гордится и говорит: «Я теперь сам вас научу». Это потрафляет эгоистическим устремлениям человека. Если в традиции учат, что перед тем, как что-то сказать, ты сначала прочитай все то, что было до тебя, изучи все тафсиры, все толкования, всех учителей мазхабов, только потом ты, может быть, что-то скажешь. А когда человеку говорят, что ты сам все можешь сразу, он расправляет грудь. Он ведь самый умный, самый грамотный, ему это нравится. В этом скрывается его духовная погибель.
Вот эти направления для становления личности и составляют основы традиционного ислама. На мой взгляд, хотя может это поспешный вывод, если мы проанализируем историю трех сподвижников, принесшим ислам в Вожскую Булгарию, вопрос не в том на самом деле это было или нет. В этой истории есть один интересный момент. Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) вручает этим трем сподвижникам чалму, посох и чернильницу. Эти три символа есть символы традиционного ислама. Посох- это символ мирного ислама, к нам ислам принесли дервиши, люди, которые с миром шли сюда. Если вы почитаете Худякова «Очерки Казанского ханства», он там пишет, что в Туркистане с мечом стоят. А некоторые современные моджахеды с автоматами Калашникова стоят во время проповеди. У нас посох, мы говорили, что матуридитская акыда призывает к миру, посох- это символ мира. Ислам пришел и несет с собой мир. Чернильница- символ учености, рациональности, науки, в то же время это символ ханафитского мазхаба, потому что Абу-Ханифа буквально переводится «человек- чернильница», человек науки. Чернильница, таким образом, символ вдумчивого подхода. Чалма- это же похоронный саван, ты не должен цепляться за что-либо в этом мире, у тебя уже похоронный саван с собой. Есть обряд, когда над ребенком азан кричат и икамат, ведь там никакой молитвы потом не читают, потому что на самом деле это призыв на его похоронную молитву. Во время джаназа- намаз, который является фарзом и перед ним должен звучать икамат, но его не читают, потому что он был произнесен во время имянаречения. А между призывом на молитву и самой молитвой не должно быть временного зазора, но тем не менее здесь успевает втиснуться целая человеческая жизнь. В этом смысл чалмы: иди по жизни и будь готов в любой момент встретиться с Создателем, поэтому чалма- это символ духовности, отрешенности, символ суфийского пути.
Татарский народ осмыслил характерные особенности своего ислама и выразил в этих символах, то есть ислам несет нам собой мир, науку, просвещение и духовность,- вот эти три символа выражены в этой легенде о трех сахабах.
