Среди прочих картин, которые будут представлены на VII Казанском международном фестивале мусульманского кино (до 2010 года фестиваль назывался "Золотой Минбар" - прим. ИА REGNUM) в сентябре этого года, можно будет увидеть и дебютную ленту молодого казанского режиссера Алены Малковой "Ромео и Джульетта". Эта полнометражная картина рассматривает феномен, который предельно актуален для современного Татарстана: меконфессиональные браки и связанные с ними проблемы.
В 52-минутной документальной ленте рассказывается о проблеме молодой семьи (он - русский, она - татарка), живущей в пригородном казанском поселке Кадышево, где мечеть и церковь стоят практически друг напротив друга. Молодой человек (русский) и девушка (татарка) любят друг друга, но родня с обеих сторон пытается перетянуть каждого из них в сторону своей религии, что становится почвой для скандалов и непонимания. В итоге молодые люди начинают собственную жизнь, вдали от родственников, а своим детям дают нейтральные имена, предоставив им самим определяться с конфессиональной принадлежностью уже в зрелом возрасте.
По мнению Алены Малковой, подобные случаи в Татарстане - довольно частое явление, и, прежде чем взяться за эту работу, ей довелось сталкиваться с ними в повседневной жизни.
"Эти проблемы были и в моей семье, - рассказывает режиссер, - и у близких друзей. Показателен тот факт, что изначально мы хотели снимать совершенно другую пару, но там решили вопрос кардинально - уехали из Татарстана. Но новых героев нам не пришлось долго искать. Я сама православная христианка и считаю, что человек не может жить без веры. Но вера это, прежде всего - добро и любовь. В ленте наши герои обращаются со своими сомнениями и к священнику, и к мулле, и получают от них довольно разумные советы. Я не случайно хочу показать "Ромео и Джульетту" именно на Фестивале мусульманского кино, мне бы хотелось, чтобы люди задумались над поставленной в ней проблемой. Также моих планах показать ленту на других кинофестивалях".
Алена Малкова считает, что межконфессиональные разногласия, препятствующие любви, характерны больше для представителей среднего поколения, сформировавшего свое мировоззрение в годы "суверенитета" и подъема национального самосознания. Для людей более старшего возраста, воспитанных в духе советского интернационализма, такое разделение было несвойственно, нынешняя же молодежь в своей массе предпочитает любить конкретных людей, а не их национальность или религию.
С такой позицией не согласна молодая жительница Казани Евгения Антонова (фамилия изменена - прим. ИА REGNUM), работающая заместителем директора одного из среднеобразовательных учреждений города, для которой именно конфессиональные различия стали причиной расторжения брака.
"Родители мужа настаивали на церемонии никаха (мусульманский брачный обряд - прим. ИА REGNUM), и я уступила только ради мужа. Жить пришлось в одном доме с ними, они сразу начали называть меня мусульманским именем, которое даже по звучанию не имело ничего общего с моим. Какое-то время я терпела это, но потом мне это надоело, и я перестала откликаться. Разговоры с ними, как правило, сводились к тому, как это хорошо и красиво - постоянно носить платок, совершать пятидневный намаз, свекровь постоянно пыталась заставить меня читать мусульманскую литературу.
Питались мы исключительно халяльной продукцией, и когда я однажды по ошибке приготовила обычную курицу, случился настоящий скандал. Чашу моего терпения переполнило то, что они настаивали на том, чтобы наши будущие дети росли в исламе, и при рождении получили мусульманские имена. Моя же позиция была такова: дать им интернациональные имена и предоставить свободу выбора религии в зрелом возрасте. Противоречия росли как снежный ком, что в итоге испортило наши отношения с бывшим мужем, и в один прекрасный момент я просто собрала свои вещи и ушла из этого дома".
"Подобные проблемы обычно возникают в двух случаях, - считает психолог реабилитационного центра "Доверие" Министерства здравоохранения Татарстана Максим Ларионов. - Когда люди чересчур религиозны, либо, наоборот, относятся к этому вопросу без должной серьезности. Всегда следует понимать, что за каждой культурой стоят свойственные ей традиции, мировоззренческие установки, и брать это во внимание, особенно намереваясь создать семью. С другой стороны, не следует подменять содержание формой, заниматься так называемым обрядоверием, и выносить его на щит. В качестве примера я могу привести собственную семью: моего сына зовут Федор, но родители жены называют его Фандас, так как им это роднее".
"В конце девяностых, когда я работал имам-хатыбом казанской мечети "Булгар", я так часто сталкивался со смешанными браками, что в итоге мне стало интересно, сколько же моих прихожан состоят в них? Оказалось где-то 65%, - вспоминает глава Совета улемов Всероссийского муфтията РАИС Фарид Салман. - На самом деле, это очень глубокая проблема, которая требует изучения, анализа. В исламе существует норма, согласно которой мужчина-мусульманин может взять в жены христианку или иудейку, и женщина имеет права придерживаться своей веры, при том условии, что она не сподвигает к смене веры своего мужа. Но времена изменились, и традиционные, свойственные для Поволжья нормы уступают натиску глобального панисламизма.
Не случайно проблема межконфессиональных браков как в Татарстане, так, в целом, и во всей России обострилась именно в последнее время. Например, в Дагестане богословы приняли фетву, запрещающие подобные браки, но на уровне всей страны она поддержки не нашла. Полагаю, следует созвать Всероссийский межконфессиональный собор, где представители традиционных конфессий страны смогли бы выслушать друг друга и найти ответы на многие острые вопросы, с тем, чтобы впоследствии донести их до своих прихожан".
regnum.ru
